Сердце человека (СИ) - Страница 41

Ответ напрашивался сам собой. Они посвятили себя любви, любви к Богу. И эта любовь хранила их сердца и души, помогая выдерживать самые ужасные пытки язычников.

Арнэлия посмотрела на святое Распятие. Вот оно, суть всего бытия. Ради любви к человеку Христос пожертвовал собой, отдав себя на казнь, дабы омыть от греха всех людей и открыть им дорогу в Рай. Он так же, как и святые, был движим любовью. Монахами, что уходят в долгие странствия и помогают всем страждущим, тоже движет любовь. Святыми матронами, что отрекаются от бытовых проблем и помогают всем, кто просит, движет любовь. Благочестивыми женами, что приносят в мир свет и радость, движет любовь. Обычного человека, что радуется каждому дню, как ребенок, и любуется красотой простой полевой ромашки на своей ладони, движет любовь. Любовь есть сущность всего. Не будет любви – ничего не будет.

Девушка снова взглянула на Распятие.

– Вот она, настоящая любовь. Когда нет страха, нет сомнений, когда ты просто любишь и освещаешь свой путь этой чистой энергией.

Арнэлия вплотную подошла к Распятию, вся дрожа, потому что потоки энергии, как откровение, пронизывали ее тело.

– Когда ты озаряешь своей любовью все вокруг, – сказала она, глядя прямо на Иисуса, – когда любовь движет тобой, когда она возвышает тебя, и ты больше себе не принадлежишь… Когда даже на кресте ты чувствуешь себя свободным, потому что любишь… Вот что такое настоящая любовь. Теперь я знаю это.

И она невольно прослезилась, чувствуя, как потоки энергии бьются в каждой ее клеточке, снова и снова заставляя содрогаться, как сердце хочет вырваться из оков плоти и взлететь. Взмыть высоко к небесам и распахнуть свои крылья навстречу солнцу и любви.

– Нет страха, нет боли, только любовь, – вторила Дитя Света как заговоренная. Она смотрела на Распятие и словно читала там свое послание. Как будто этот крест ей о чем-то поведал. О той истине, которую она не знала раньше.

– Только любовь, – снова произнесла Арнэлия, затем улыбнулась своей самой лучезарной улыбкой и, перекрестившись, выбежала из церкви.

Все то же солнце дарило свои лучи, все те же снежинки падали с неба, но для нее все стало иным. Смеясь и запрокинув голову к белоснежным облакам, Дитя Света закружилась вместе со снежинками. Если бы ее увидел сейчас случайный прохожий, ему бы показалось, что эта девушка абсолютно счастлива, настолько радость и свет переполняли Арнэлию.

Да, она счастлива! Она познала истину, на которой основан весь мир. Она больше не боится.

– Дэмиан, – шепотом произнесла Арнэлия, остановившись, но все так же продолжая смотреть на небо в облаках. – Я знаю, ты меня слышишь, ведь Принц Тьмы всегда все слышит. Возможно, ты уже никогда не придешь ко мне. Но ты меня слышишь, и это главное. Дэмиан, – продолжала девушка, – пусть мы из разных миров и между нами миллионы километров. Это не имеет значения, ведь для меня ты везде и во всем. В этом снеге, в этих облаках. Ты сейчас светишь мне и ласкаешь своим теплом. Преград не существует, мы сами их придумали. И я больше не боюсь. Слышишь? Я больше не боюсь! Я поведала Богу о тебе. Я рассказала всему миру о тебе, и мне не страшно. Пусть этот снег, это небо, пусть все знают о тебе. Ибо я всегда буду рядом с тобой. В моих мыслях, в моих мечтах, в моем сердце – я всегда буду рядом с тобой. И если ты больше не придешь, я не упрекну тебя. Это не важно, потому что ты здесь, Дэмиан, – и Арнэлия коснулась рукой того места на груди, где бьется сердце, – ты всегда здесь. Отныне и навсегда. Просто знай об этом. Это все, чего я хочу.

И Дитя Света снова улыбнулась своим мыслям. Она чувствовала, что все сделала правильно. Пусть Принц Тьмы обо всем знает. Ибо не имеет смысла скрывать то, в чем она открылась самому Богу и в чем познала истину.

Не дожидаясь какого-либо ответа, Арнэлия вернулась улицами Статен-Айленда домой. Ее ждала семья. Теперь и родным стоит сказать, как она их любит. Открывшись светлому чувству однажды, его уже невозможно удержать. Любовь наполняет всю твою жизнь, в любви ты обретаешь смысл. Теперь и Дэмиан об этом знает. Пусть между ними миллионы километров, но тонкая нить, протянувшаяся к нему из сердца Арнэлии, всегда будет их связывать.

Очутившись дома, Арнэлия первым делом обняла своего Учителя. Теперь она понимала, как этому старцу всегда удавалось быть таким спокойным, рассудительным и умиротворенным. Им руководила любовь. Абсолютная любовь ко всему живому в этом мире. Ведь когда сердце наполнено столь светлым чувством, в нем нет места суете, мелочности и тревогам. Абсолютную гармонию – вот что чувствует человек, когда любит.

– С возвращением, – тихо сказал Учитель, ласково глядя на подопечную.

Его слова имели двоякий смысл. Арнэлия вернулась не только домой к семье, она вернулась к любви, правдивее которой нет ничего на свете. Девушка поняла это и засияла как солнышко в ответ. Да, дома хорошо. Как же хорошо, когда в сердце абсолютная любовь.

Когда на лестнице появилась недовольная Кэти, Арнэлия и на нее набросилась с объятиями.

– Сестра, как же я тебя люблю! – сказала она, но этого хватило, чтобы обескуражить Катрину, готовую обрушить на голову младшей сестры огромный поток претензий.

Обескуражила Арнэлия и своих братьев, тепло всех обняв и признавшись, что любит их. Она не смогла обнять лишь Себастьяна. Дитя Света понимала, что слишком сильно ранила брата, и сейчас ей было сложно это сделать.

– Прости меня, просто прости, – тихо сказала она, подойдя к нему.

– Да, в следующий раз стоит и Кэти отослать в Загробный мир, чтобы она вернулась оттуда такой же добренькой, – рассмеялся Александр, который сразу же принялся шутить.