Сердце человека (СИ) - Страница 5

– Я знаю, чего не хватает, – с умным видом заявил Александр Кэти, вовсе не замечая стоны младшей сестры. – Несмотря на всю прелесть образа, от нее веет каким-то монастырским духом и смирением.

– Может, хватит! – уже прикрикнула на них Арнэлия, явно выказывая свое «несмирение».

Но Кэти поддержала игру брата, также с умным видом уставившись на сестру.

– Монастырский дух, говоришь… Ну, конечно! Как монашку ни одевай, она все равно остается монашкой!

И Кэти так зловеще посмотрела на сестру, что Арнэлия сразу же заподозрила что-то неладное.

– Завтра же идем в ночные клубы, гуляем по всем самым непристойным барам Нью-Йорка, а потом еще помчим в Вегас, где оторвемся по полной, спустим много денег и соблазним всех красивых парней.

– Ты что, шутишь?! – возмутилась Арнэлия. – Я не собираюсь ездить ни по каким непристойным барам Нью-Йорка и тем более соблазнять парней в Вегасе.

– Сестричка, – улыбнулся Александр Кэти, специально не обращая внимания на возмущение Арнэлии, – если у вас намечается такой разгул, то я определенно с вами!

– Тогда до завтра, – твердо сказала Кэти Александру, а затем обратилась с торжествующим видом к сестре. – Сначала салоны красоты, затем ночная жизнь! И не смей отказываться!

Арнэлия лишь развела в недоумении руками и обессиленная упала на кровать, когда брат с сестрой наконец-то покинули ее комнату.

– Ну вот, нашлись мучители, – лишь пробормотала девушка себе под нос, озираясь вокруг. Господи, во что же превращена ее комната!

Всюду были разбросаны вещи, ибо Кэти изрядно перерыла гардероб сестры в поисках одежды, которая пришлась бы впору похудевшей Арнэлии. Даже ранее облегающие платья сейчас висели на ней свободно и еще больше подчеркивали худобу. Лишь старые темно-синие джинсы сидели как надо, а просторная рубашка, зауженная на бедрах, придавала некоторый объем и легкость.

Арнэлия еще раз окинула взглядом разбросанные вещи и невольно улыбнулась. Кэти заботилась о ней как могла. Пусть не всегда спрашивая мнение младшей сестры, но Кэти делала все от чистого сердца, а это самое главное.

Девушка встала с кровати и подошла к окну. На улице уже была ночь. Лишь яркие звезды и луна смотрели на нее. Их безмолвное мерцание в полной тишине пыталось что-то ей напомнить, о чем-то рассказать. Только вот о чем хотят ей поведать эти ночные стражи?

Дитя Света присела на подоконник и всмотрелась в ночной небосвод. Как красиво! Будто мир преобразился с момента ее возвращения в Нью-Йорк. Будто все стало другим, более прекрасным и ярким.

Просидев так около получаса, она снова вернулась в комнату. Все здесь было иначе. Вот только что именно? Не понимая своих ощущений, девушка стала проводить рукой по мебели, подобрала раскиданные вещи и сложила их в шкаф, потом села напротив туалетного столика, где любила прихорашиваться по утрам, и всмотрелась в свое отражение. Это была, безусловно, Арнэлия. Но совсем не та, что раньше, какая-то другая. Во взгляде читалась легкая грусть, а на бледном лице горели огромные глаза-изумруды, и они тоже хотели что-то сказать девушке. Вот только что?

Дитя Света отвернулась от зеркала и осмотрела свою комнату. Было странное ощущение, что все здесь… чужое.

Эти стены, мебель, вещи, все здесь не ее, все чужое! Арнэлия встала из-за столика тяжело дыша и оглянулась вокруг. Это же ее родная комната, она жила здесь уже несколько десятилетий, как все в ней может быть чужим?

Но все здесь говорило само за себя. Стены, мебель и даже окно – все давило на девушку. Как будто сковывало ее движения, ее дыхание, заставляя бежать отсюда. И Арнэлия побежала...

Тяжело дыша, она выскочила из своей комнаты. Но ощущение тяжести и чуждости не оставляло ее нигде. Ни на кухне, ни в гостиной, ни в коридоре. Родные стены будто надвигались на нее, сдавливали и спирали дыхание.

Успокойся, Арнэлия, успокойся. Возьми себя в руки. Это все от долгого пребывания в монастыре и от утомительного перелета. У тебя просто мигрень.

Но самовнушения не очень помогали. Душа Арнэлии рвалась туда, наружу, в мир, к звездам.

Девушка сразу поняла, что в таком состоянии нет смысла уговаривать себя лечь спать и хоть как-то заснуть. Лучше действительно поехать проветриться. Арнэлия поднялась на второй этаж и постучалась в комнату Кэти.

– Ты еще не спишь? – спросила она сестру, войдя в темную комнату.

– Арнэлия, ты? Что случилось? – спросила сонная сестра, включив у кровати светильник.

– Ты предлагала отдохнуть в ночных клубах и непристойных барах, может, сделаем это сегодня?

Кэти в недоумении уставилась на младшую сестру.

Арнэлия лишь виновато улыбнулась.

– Пожалуйста, я хочу сегодня. Мне очень надо.

Кэти задумалась ненадолго и, заметив странное состояние сестры, все-таки согласилась, попросив дать ей пятнадцать минут на сборы.

Арнэлия поблагодарила ее и спустилась вниз, но ждать Кэти в доме не смогла. Стены снова начали угрожающе надвигаться на нее. Схватив теплую куртку, поскольку на дворе стояла уже поздняя осень, девушка выбежала на улицу.

И только очутившись во дворе, Арнэлия вдохнула полной грудью прохладный воздух и сразу же почувствовала себя свободной.

– Да что со мной? – снова спросила она себя. – Наверное, это все от смены временных поясов и цивилизаций, – утешала себя девушка.

В принципе, такое состояние действительно можно объяснить сменой стран. В греческих Метеорах один мир, в Нью-Йорке – совсем другой. И глядя на мир из маленькой кельи или небольшого дворика монастыря, действительно можно было потеряться в пространстве и времени. Видимо, это и случилось с Арнэлией. Но сейчас они с Кэти прогуляются, посмотрят Нью-Йорк, «пообщаются с парнями», как называет легкий флирт Кэти, и все встанет на свои места.